Римские каникулы среди кошек и бомжей

Мечты сбываются: Внештатный корреспондент «КР» десять дней провела в «Вечном городе»
 
На подлёте к столице Италии в голове крутились заученные итальянские фразы, а перед глазами всплывали кадры из фильма «Римские каникулы» с Одри Хепбёрн. С трудом верилось, что через десять минут я приземлюсь в одном из самых волшебных городов Европы.
 
У таксистов рука руку моет
– Кванто коста?.. – улыбаясь во все тридцать два, я протянула листочек с адресом отеля таксисту, первому в моём путешествии итальянцу.
– Оттанта чинквэ, – очаровательно улыбнулся он в ответ.
– Восемьдесят пять евро?! – от моей доброжелательности, а заодно и от итальянского, не осталось и следа.
– Нет-нет, – таксист тут же перешёл на беглый русский. – Вот здесь можно за сорок, – он тыкал пальцем в подобие маршрутки. – Дешевле никто не довезёт!
Он забыл добавить: «Кроме автобуса за четыре евро», но об этом я узнала уже позже. Тем временем минивэн с несколькими такими же туристами долго кружил по запутанным улицам, причём определённо – не по крат­кому пути. «Кто живёт честно, живёт в печали» – вспомнила я итальянскую пословицу, глядя на водителя, который, доставив меня, наконец, до отеля, многозначительно улыбался, явно ожидая чаевых.
Выдав чаевые выразительным «спасибо», я огляделась вокруг. А где же цветущие кусты роз, воркующие голуби и высокие красивые итальянцы? У тротуара валялся мусор и несколько пивных бутылок. Под козырьком автобусной остановки, свернувшись калачиком в мягком махровом пледе, посапывал бомж. Выруливший из-за поворота маленький страшный итальянец галантно протянул мне руку и предложил выпить кофе. «Но, граци», – вежливо отвергла я его предложение с высоты десятисантиметровых каблуков. Мимо пролетел исписанный граффити трамвай. Я чуть не наступила в «сюрприз», оставленный чьим-то четвероногим питомцем. Ну, здравствуй, прекрасный романтичный Рим…
Впрочем, столь мало живописным оказался лишь прилегающий к железнодорожному вокзалу Термини район. Двести метров в сторону, и ты попадаешь под обаяние исторического центра, старого сердца города. Здесь через каждые двадцать мет­ров фонтан, базилика или живописная историческая развалина. Самая знаменитая, конечно, Колизей. Когда видишь, как непрекращающаяся толпа туристов теряется в его коридорах, начинаешь верить, что в древности здесь действительно помещалось более сорока тысяч зрителей.
 
Руины храма под охраной кошек
Впрочем, на некоторых руинах можно встретить не только туристов. Например, на площади Торее Аржентина, где в начале двадцатого века начались раскопки древнего храмового комплекса. Археологи потревожили обитавших здесь грызунов, и они начали переселяться в близлежащие жилые дома. Тогда-то жители Рима и стали свозить сюда кошек со всей округи. Кошки прижились, и теперь площадь раскопок размером с футбольное поле населяет целая колония. Пройдя по периметру, я насчитала двадцать четыре животных! Правда, в отличие от первопоселенцев, у нынешних обитателей нет необходимости охотиться на мышей и крыс, ведь их рацион, а также регулярный осмотр ветеринаром и полный набор прививок оплачивается из фонда благотворительного общества. Хвостатые, кажется, понимают свою значимость, потому что, когда я попыталась приманить остатками сэндвича роскошного белого кота, нежащегося под лучами послеобеденного солнца, тот долго меня игнорировал, а затем демонстративно отправился справлять нужду под древнюю римскую колонну.
 
Туфелька цвета слоновой кости
Главное очарование итальянской столицы – узкие запутанные улочки, мощённые брусчаткой и увитые зелёными даже в январе растениями. Свернув на одну из них, Виа дей Коронари, я совершенно потеряла ощущение связи с современным миром. Одна за другой здесь располагались крошечные мастерские реставраторов антиквариата. Ковры, гобелены, старинная мебель… А в одном из окон красовался столик со старинными предметами кукольного туалета, включая обувь. Перед этим чудом я просто не могла не остановиться. Заметив это, пожилой мастер, работавший в глубине помещения над восстановлением расписной детской кроватки, отворил дверь и пригласил меня войти. Как оказалось, он ни слова не понимал по-английски, поэтому я попыталась выразить свой восторг на ломаном итальянском. Услышав, что я изъясняюсь на его родном языке, мастер Андрэ сначала изумился, а затем стал с воодушевлением рассказывать о своей коллекции.
– Посмотри, какая тонкая работа, – реставратор протянул мне крошечную туфельку, украшенную кружевами. – Это англичане, середина девятнадцатого века. А вот этот, – Андрэ вложил мне в ладонь металлический сапожок, на носке которого сидела кошка, а у каблука встала на зад­ние лапы собака, – изготовили в Германии более трёх веков назад.
В коллекции оказалось около тридцати кукольных туфелек из разных стран. Наряду со старинными мастер показал мне и «современные» модели. По его словам, тридцать-сорок лет для изделия – не возраст. Одну из таких, пятисантиметровую италь­янскую туфельку цвета слоновой кости Андрэ подарил мне на память, за то, что «говорю на языке его страны».
 
До скорого «чао», Италия
Говоря об Италии, невозможно не упомянуть их знаменитую кухню. В первый же вечер я заказала себе «спагетти карбонара». Яйцо, бекон, сыр и сливки – одно только сочетание продуктов предвещало вкусный ужин, тем более что проголодалась я не на шутку. Каково же было моё смущение, когда мне принесли тарелку, где в значимой пропорции наблюдались только спагетти. Естественно, я всё съела (за десять-то евро!), но всё это время у меня перед глазами проплывали сытные общаговские макароны по-флотски. Не впечатлила и хвалёная итальянская пицца.
Единственное, что привело в восторг, – это кофе. Причём не обязательно заходить в дорогую кофейню. Достаточно пристроиться в очередь за спешащими на работу итальянцами в вокзальной забегаловке. А ещё меня до глубины души поразил тот факт, что в местах, посещаемых большим количеством людей (музеях, галереях и т. п.) очень дешёвая еда. Например, в Ватиканском музее полноценный обед стоил мне 8,5 евро, тогда как в скромном кафе он обошёлся бы как минимум в двадцатку. А в буфете зоопарка я съела самую вкусную в Риме пасту за четыре евро.
За девять дней можно успеть многое: отсидеть мессу в базилике Святого Петра, погулять за городом по берегу моря, восхититься фресками Рафаэля и Микеланджело, сфотографировать диких попугаев, попробовать жареные каштаны на главной торговой улице города Виа дель Корсо. Кстати, из-за семидесятипроцентных скидок на брендовые вещи главный разговорный язык здесь сейчас – русский.
А ещё можно понять сущность итальянского выражения «долче фаре ньенте» – «сладостное ничегонеделание». Сядешь на закате на одну из верхних ступенек Испанской лестницы и смотришь, как вечернее солнце сначала окрашивает крыши домов, а затем – крохотные силуэты прохожих внизу. Здесь собираются в основном туристы, но приходят и жители города.
Уже сорок минут на седьмой сверху ступени сидит молодая симпатичная итальянка. На ней красивое платье и туфли, но выглядит она расстроенной, поглядывает на часы, и через семь минут уйдёт одна. Арабы всевозможными уловками пытаются впарить доверчивым туристам розы. У меня – оранжевая. Звенят колокола в церкви Тринита дей Монти. Царит атмосфера многовекового спокойствия и умиротворения.
Мне не было грустно прощаться с Вечным городом, ведь я уверена, что непременно побываю здесь ещё… девять раз. Почему именно девять? Просто ровно столько монет я бросила в фонтан Треви, а, говорят, оставившие здесь монетку обязательно возвращаются. Поэтому я надеюсь, что скоро снова скажу Вечному городу «чао», ведь по-итальянски это не только «пока», но и «здравствуй».

Поделиться публикацией