Он должен был первым рвануть за границу

Свой недавний юбилей Юрий Борисенков встретил в... женском монастыре
 
Юрия Леонидовича можно смело назвать человеком мира. Не только потому, что он объездил чуть ли не половину планеты. Но ещё и потому, что его творчество и мировоззрение никак не умещаются в рамках провинциального городка.
 
Верхом на черепахе
Каждый раз, когда я захожу в мастерскую ваятеля Юрия Борисенкова, замечаю что-то новенькое. Вот и сейчас, едва переступив порог, увидел большую лепную композицию, в центре которой вертеп – пещера, где родился
Иисус Христос. Тут же на память приходят строчки из стихотворения Пастернака «Рождественская звезда»: «И только волхвов из несметного сброда впустила Мария в отверстье скалы... Он спал, весь сияющий, в яслях из дуба, как месяца луч в углубленье дупла».
Юрий Леонидович перед началом нашего разговора предлагает угоститься цейлонским чаем, доставленным им непосредственно с острова, который ныне именуется Шри Ланкой.
– Я привёз оттуда не только чай, – говорит он, разливая ароматную заварку, – но и незабываемые впечатления. Например, наблюдал рождение черепашек, которые, только вылупившись в невероятном количестве, устремились в Индийский океан. А на Семиланских островах, что в 60 километ­рах от Южного Таиланда, плавал на взрослых 200-килограммовых черепахах. Однажды даже ночевал в метре от океана. Ощущение природной первозданности и собственной первобытности! Забываешь обо всём: цивилизации, хлебе насущном и даже творчестве.
– Черепашки черепашками, но как сказалась вся полифония увиденного и прочувствованного на твоём творчестве? Дала ли ему полученная энергетика какой-то толчок?
– Вообще, после подобных путешествий приходит новое осмыс­ление всего, что ты делаешь и собираешься делать. Взять ту же композицию «Рождество», которую ты уже видел. За неё я взялся после поездки на Бали. То есть хватило полученного там энергетического запаса, чтобы замахнуться на серьёзную и крупную работу. Я давно шёл к реализации этого замысла и вот наконец-то его осуществил.
– Не мелькала ли мысль остаться там, где есть такая мощная энергетическая подпитка?
– Было-было... Но гораздо раньше, в начале 90-х, когда в стране начался раздрай. Подумывал махнуть на Запад, тем более что этой мастерской, где мы сейчас находимся, ещё не существовало.
– Что остановило?
– Благодаря Александру Ивановичу Вольхину появилась мастерская, в которой я работаю уже 22 года.
 
А мог бы стать военным атташе
– Оставим в покое Запад. Но почему ты остался здесь, не перебрался в большой город? Или боялся там потеряться?
– Тут другое... Когда я после очередного развода вернулся в Кыштым...
– Какого по счёту?
– Первого... У меня должна была появиться дочь. Поэтому все помыслы податься к бывшим однокашникам в Питер или в Москву отпали. Решил: подниму ребёнка, а через пару лет расстанусь с Кыштымом. Но ситуация сложилась по-другому: директор радиозавода Михаил Лазаревич Анисимов предложил сделать «Трубача» на радиомеханическом техникуме. Работа заняла два с половиной года. Потом началось сотрудничество с Александром Ивановичем Вольхиным, генеральным директором медеэлектролитного завода. А в конце 80-х я вновь зашёл в тупик: ни заказов, ни мастерской. Не видел никакой перспективы. С отчаяния первый раз в жизни на­дрался до такой степени, что меня еле в реанимации вытащили. Тут приехали друзья из Северной столицы, с которыми я заканчивал Уральское училище прикладного искусства. Увидели, в какой я нахожусь депрессии. Спросили с недоумением: «Ты что тут делаешь в глуши?» Кстати, они были уверены, что я первым из всего курса по своим убеждениям и отношению к государственной власти рвану за границу. Сами они сегодня живут в Канаде, Германии, Австралии. А в Штаты меня приглашал мой друг Игорь Витомсков.
– Почему не поехал? Там условия несравнимы с нашими.
– Да, у ребят там свои дома, машины, яхты, плюс пакет заказов.
– Яхты – это неплохо. А что у тебя из плавсредств?
– Надувной резиновый круг. А из вспомогательных – очень хорошие ласты фирмы «Beuchat», в которых я ныряю в океаны, поскольку увлекаюсь дайвингом.
– Но куда б ни нырнул, выныриваешь на родную почву. И всё-таки – почему не уехал?
– Я не мыслю себя без Родины. Хотя после армии была возможность сделать карьеру военного атташе, так как я учился в институте военных переводчиков. Перед глазами стояли Увильды и ставший близким Кыштым. Здесь моя земля, мои корни. И не нужны мне большие города с их толчеёй и гарью. Мне милее Сугомак, на вершину которого я забираюсь пару раз в неделю и вижу ни с чем не сравнимые красоты.
 
Не церемонился с Дзержинским
– А что ты видишь с вершины своих лет: как никак, тебе стукнуло 60?
– Не чувствую себя 60-летним. Хотя бы потому, что те выкрутасы, которые я допускал в юности, повторяются и по сей день. Но если серьёзно, то стал степеннее. А, окидывая мысленно прошедшие годы, считаю себя человеком успешным и даже счастливым, хотя не полностью реализовался как художник и семейный человек.
– Если не реализовался, то при чём здесь счастье?
– У меня, кроме друзей, есть ещё враги и завистники. А раз завидуют, значит, я чего-то стою. И ещё я благодарен судьбе, что у меня были замечательные родители, настоящие товарищи и помощники. Ещё я счастлив тем, что повидал множество стран мира, а в океане видел акулу на расстоянии вытянутой руки.
– Не испугался?
– Представь – нет: двуногие недоброжелатели страшнее. Что же касается творчества, то были взлёты и падения, находки и разочарования.
– А приходилось браться за кувалду, как в фильме «Приходите завтра», где скульптор, роль которого сыграл Анатолий Папанов, крушит своих гипсовых монстров?
– Кувалда постоянно в моей руке. Взять ту же Рождественскую композицию. Немало разбил фигур, правда, ещё в сыром виде. Если работа не нравится, я её уничтожаю. А сколько я перебил бюстов Феликса Дзержинского, который сейчас стоит перед зданием ГИБДД! И то до конца не был удовлетворён тем, что создал: столько видел недочётов! И только недавно подошёл к нему, вгляделся и сказал себе: а он мне нравится! Сделан архитектурно правильно, смотрится при любом освещении.
– Мастером называют не только того, кто состоялся как самодостаточная личность. Если у него нет учеников, нет продолжения, то он не более чем угрюмый индивидуалист.
– В этом смысле я тоже могу считать себя счастливым человеком. Каждый год «выращиваю» по ученику, по своему последователю. С удовольствием назову их имена: Володя Сырейщиков, Алексей Самолов, Алексей Ахмин, тот же Игорь Витомсков. По-прежнему общаемся, время от времени встречаемся, обмениваемся идеями.
– Кстати, чем закончилось обсуждение проектов памятника Никите Демидову, один из образцов которого ты представил на суд общественности?
– Решением областного управления культуры мой проект утверждён и предложен к исполнению. Не знаю, по каким причинам проект не реализован, но по-прежнему считаю, что памятник основателю города должен стоять в центре Кыштыма.
 
Искупление грехов
– Художник не может творить без вдохновения. Откуда ты его черпаешь, если не считать выездов в сторону Индийского океана?
– Сложный вопрос... Есть информационное поле Земли. Когда ты к нему подключишься, неизвестно, какую оно выдаст информацию. Но если ты работаешь постоянно, без больших перерывов, то вдохновение тебя не оставит. Пахать надо беспрерывно – физически и интеллектуально – тогда всё и придёт. Но есть ещё один путь к вдохновению. Это общение с большим искусством. Оно не только в музеях, на выставках, концертах, театрах... Свой юбилей я встречал в Средне-Уральском женском монастыре. Какие там песнопения! Несравнимо с Большим и Мариинским театрами, где я бывал. Это нечто божественное! Как тут не получишь очередной энергетический потенциал!
– Художник жив не одной информацией и вдохновением. Он должен ещё и элементарно зарабатывать. А ты весь прошлый год абсолютно безвозмездно занимался установкой Поклонного креста.
– Большое спасибо моей жене Нине Ивановне. Она понимала меня и не пилила, что муж целый год не принёс в дом ни копейки. Поклонный крест – это как моё искупление за все грехи перед Богом и людьми, как оберег давно ставшего мне любимым Кыштыма. Поэтому и не мог даже помыслить на этом заработать.
– Зато теперь ты имеешь стабильный доход в виде пенсии. Кстати, сколько тебе начислили?
– Понятия не имею: ещё не получал. А уж пенсионером себя точно не считаю.
 
МНЕНИЕ
Алексей САМОЛОВ, скульптор:
Для меня Юрий Леонидович больше, чем учитель, с которым ты расстаёшься, выходя во взрослую жизнь. Он и по сей день мой наставник и друг. И не скрываю, что большинство работ у меня получилось благодаря подсказкам этого большого и щедрого мастера.

Поделиться публикацией