Севастополь встречал цветами

Тральщик Ильи Зубова шёл первым к мятежным берегам Чёрного моря. Илья  участвовал в грузино-осетинском конфликте, за что получил благодарность президента. Он снимался в кинофильме «Мины в фарватере» и едва не утопил командира корабля.

Офицерские погоны старшина первой статьи Илья Зубов примерил на съёмках фильма «Мины в фарватере».

 

Служба на... «Трубочисте»

Знакомство с семьёй Ильи Зубова я начал с шестилетнего Кирилла и двухлетнего Кости. Кирилл с ходу прочёл стихотворение про зазнавшийся клён, но предупредил, что предпочитает фауну, а не флору и его любимый зверь – заяц.

 

– У него длинные уши, и я тоже люблю подслушивать, потому что хочу стать разведчиком, – выпалил мальчуган.

 

Надёжного напарника по работе в тылу врага он уже себе выбрал. Им станет, когда немного подрастёт, конечно же, младший братишка. Пока будущие разведчики, а ныне воспитанники детского сада «Катюша», разрабатывают хитроумные планы внедрения во вражий стан, их мама Аня (она работает координатором по заказам на машобъединении) хлопочет по хозяйству в ожидании главы семейства. А вот и он сам, бывший моряк, а ныне менеджер машиностроительного объединения Илья Зубов – невысокий, крепкий, в белоснежной рубашке. Первым делом предъявляет важный документ, датированный 2008 годом – Благодарность от тогдашнего президента России Дмитрия Медведева: «Матросу Илье Зубову за мужество, проявленное в грузино-осетинском конфликте...».

В армию Илья пошёл с желанием попасть как раз в президентский полк.

 

– Но тут приехали на сборный пункт в Копейск люди в чёрном (я тогда не знал, как выглядит морская форма) и отвезли меня в числе других в Севастополь, – рассказывает Зубов. – После трёх месяцев учебки определили на корабль – морской тральщик «Турбинист». Название сразу не разобрал. Звоню домой в расстроенных чувствах: «Мама, меня назначили на какой-то «Трубочист»!

 

Флотская служба началась с приятной неожиданности: кормили вволю, как в пионерском лагере – четыре раза в день. В меню – супы с мясом,  каши на молоке, пельмени, жареная картошка…

 

– Это потому, что мы были за границей, – объясняет Зубов, – ведь тогда Севастополь входил в состав Украины, а Россия арендовала у неё военно-морскую базу.

 

Посвящение в волки

Корочки электрогазосварщика, которые Илья получил в профтехучилище, на тральщике не требовались. «Сварщик, говоришь? – поинтересовались у него, – значит, будешь электриком!» И поставили задачу: обеспечивать электропитание корабля, в том числе и боевую технику – скорострельные пушки. А главное – поддерживать состояние размагниченности корпуса, чтобы он не притягивал мины. Наш земляк должен был следить за состоянием обмотки двигателей в виде специальных металлических рукавов.

Со своим хозяйством с помощью приставленного к нему настоящего матроса-электрика смекалистый новобранец освоился достаточно быстро. А вскоре произошло посвящение в «морские волки». Процедура была достаточно проста и одновременно малоприятна: надо было выпить из каютного плафона порядка литра забортной воды и при этом трижды ударить себя в грудь с криком: «Я моряк! Я моряк! Я моряк!»

 

– Мне ещё повезло, – смеётся Зубов, – поскольку дело было в октябре, когда вода не такая противная. А вот кому летом выпадало это проделывать, тому стоило посочувствовать: вода, кроме того, что солёная, так ещё и отвратительно тёплая. 

Новый год моряки «Турбиниста» встречали не в плавании, а в доке. Там корабль просветили и обнаружили на его днище 68 (!) мелких пробоин. Не от вражьих мин, а от изношенности судна: как-никак на ту пору ему стукнуло 38 лет. Сквозь дыры вода поступала в трюм и электрик Зубов с помощью насоса «Гном» напряжением в 380 вольт постоянно её откачивал.

 

Корабль надёжно подлатали. Работы прошли как нельзя своевременно: боевому тральщику предстоял рейд, о назначении которого никто из экипажа, да и высокого флотского начальства, тогда ещё не догадывался.

 

Пока не наступил час «икс», отрабатывали нештатные ситуации на учениях. Одно из самых страшных, что может случиться в море, – пожар на корабле.

 

– Мы разошлись по боевым постам, – рассказывает Илья, – развернули пожарные рукава, потушили воображаемый огонь и, очень собой довольные, сели перекурить. И тут на палубе появляется командир бригады и спрашивает меня: «Матрос, а где у вас пожар?» Отвечаю: «Так потушили уже, товарищ капитан первого ранга!» Он: «А где фактически?» Я глянул, и аж в глазах потемнело: за нашими спинами очень натурально горела фальш-труба! Видать, кто-то бросил промасленную ветошь, и она прилипла к раскалённому от выхлопных газов дымоходу. Мы не сплоховали, и в несколько минут залили пламя пеной.

 

Чуть не утопил командира

Исполнительного и сообразительного матроса приметили и назначили командиром отделения электриков. Прибавилась и зарплата: вместо прежних 2500 рублей стал получать 3000. Но успешно начавшаяся карьера военного моряка едва не закончилась, причём с большим конфузом. «Оплошал я!» – самокритично признаётся Илья.

 

А дело было вечером, точнее, ночью. Матрос Зубов стоял на вахте у трапа корабля. Этот самый трап следовало периодически поправлять: волны покачивали стоящее у причала судно, отчего конец морского мосточка норовил сползти с берега в море. Ночь стояла тихая и тёплая. От этой тишины и теплоты вахтенный задремал. Очнулся от шума, всплеска, крика и крепких выражений.

 

– Пока я кемарил, – вздыхает Илья, – то трап, естественно, не контролировал. А в это время наш командир, капитан первого ранга Дмитрий Чижик возвращался из дома на корабль. Ступил на трап, а тот сорвался, ушёл в воду и встал вертикально во всю свою четырёхметровую высоту. Чижик следом за трапом упал в море между причалом и бортом. Правда, быстро вынырнул, вскочил на кранец, а с него – на палубу. Ну, тут я, естественно, очень многое узнал о себе и о своих родственниках.

 

За непредумышленную попытку утопления собственного командира Илья был сослан на камбуз, где месяц мыл посуду, чистил картошку и под необидные смешки товарищей выступал в роли официанта: разносил по столам стаканы с компотом.

Шутки враз закончились, как только сначала прошёл слух, а потом была заслушана информация: Грузия готовит какую-то авантюру. О масштабах провокации не догадывались, но сигнал «С якоря сниматься, по местам стоять!» восприняли серьёзно. А дальше команда – следовать в Новороссийск!

 

– По пути мы выловили мину, оставшуюся со времён Великой Отечественной, – рассказывает Зубов, – потом, когда я вышел покурить на правый борт корабля, заметил метрах в пятистах перископ неизвестной подводной лодки. Шедший в кильватере «Турбиниста» большой десантный корабль «Саратов» сменил курс и направился ей навстречу. Субмарина тут же исчезла.

 

Ребята, это война!

«Турбинист» подошёл к Новороссийску 25 июля 2008 года. А спустя пару недель новая команда – идти к берегам Абхазии. В том, что это не учения, матросы окончательно убедились, когда с 7 на 8 августа их собрали на палубе и к ним с крестом и кадилом вышел священник. После процедуры божьего благословления на ратный подвиг слово взял командир: «Ребята, это война!» Уже на другое утро моряки увидели огневые всполохи: грузинская артиллерия из системы «Град» расстреливала отстаивающие свою независимость Абхазию и Южную Осетию. Первым к мятежным берегам пошёл тральщик «Турбинист»: проверить, есть ли минные заграждения. Следом двинулись малые ракетные корабли «Мираж», десантные. И не зря: на черноморскую эскадру на полном ходу летели грузинские катера. Предупредительные выстрелы их не остановили. И тут заговорили носовые ракетные боевые установки «Оса». Один подбит, второй, третий... Катера пустились наутёк. Но далеко не ушли. У берегов Поти остатки грузинской малой флотилии были уничтожены.

 

– Задачу мы выполнили, после чего вернулись в Севастополь, – продолжает свой рассказ Илья. – Но подойти к порту не смогли: украинская сторона перегородила подходы к боновым воротам своими кораблями. И тогда вперёд выдвинулся крейсер «Москва». Пришлось провокаторам уходить подобру-поздорову. Севастополь нас встречал флагами, цветами и фейерверками и… тем же самым священником, который нас провожал в боевой поход.

 

Вахты матроса Зубова завершились... съёмками в кино. Режиссёр Николай Гейко снимал фильм на натуре. Площадкой служил «Турбинист», а в актёры, помимо профессионалов, пригласили экипаж тральщика. Сам Илья «засветился» в двух эпизодах: за столом офицерского клуба и на балу.

 

– Я был тогда в звании старшины первой статьи, – улыбается Зубов, – а на меня надели китель с погонами старшего лейтенанта. На офицерском балу мне дали в партнёры девицу на три головы выше меня. А куда денешься – режиссёр фильма – что капитан на корабле: команды надо выполнять!

 

В артисты Илья так и не подался. Не захотел также, хотя и звали, остаться служить по контракту на тёплом Чёрном море. Милее оказался пусть суровый, но родной Урал. Но в душе и в памяти остался Севастополь. Гордый морской город российских моряков, способный постоять за себя и за славу своей вновь обретённой Отчизны – России.

 

СПРАВКА

Морской тральщик «Турбинист: водоизмещение – 873 тонны, длина – 61 м, ширина – 10,2 м, осадка – 3,6 м. Максимальная скорость хода – 16 узлов. Дальность плавания – 1500 миль при 12 узлах. Экипаж – 68 человек.

Поделиться публикацией